Георгий Жуков на Параде Победы 24 июня 1945 года в Москве.
«Здравствуйте, дядя Миша»
XX век в русской истории был противоречивым, полным грандиозных катастроф и величайших побед, примеров высокого гуманизма и нечеловеческой жестокости.
Главным полководцем страны в этом веке стал человек такой же противоречивый, как и сама история страны. Личность и образ действий Георгия Жукова будут вызывать яростные споры ещё многие десятилетия, и вряд ли когда-нибудь будут приведены к единому знаменателю.
Будущий маршал Победы появился на свет 1 декабря (по новому стилю) 1896 года в деревне Стрелковка Малоярославецкого уезда Калужской губернии в семье крестьянина Константина Артемьевича Жукова.
О большой карьере для сына родители не мечтали. Когда Георгий окончил три класса церковно-приходской школы, мама стала собирать его в дорогу: в Москву, к дяде Михаилу Пилихину, меховщику, в мастерской которого мальчику предстояло осваивать профессию скорняка.
«Когда подойдёшь, поклонись и скажи: „Здравствуйте, Михаил Артемьевич“, — наставляла мама.
— Нет, я скажу: „Здравствуйте, дядя Миша!“», — упрямо возразил 12-летний мальчик.
Безропотное подчинение никогда не было характерно для Жукова. Во время войны он будет одним из тех немногих, кто посмеет открыто перечить Верховному Главнокомандующему. Свою точку зрения, вне зависимости от того, насколько она правильная, Жуков всегда оборонял яростно.
Из скорняков — в красные командиры
Обучение проходило успешно. К 1912 году Георгий Жуков — один из самых способных и перспективных учеников, который помогает хозяину торговать в лавке во время Нижегородской ярмарки. Еще спустя два года, в 1914, Жуков уже молодой мастер скорняжных дел, строящий планы собственного бизнеса и присмотревший себе невесту.
Всё изменила Первая мировая война. Летом 1915 года скорняк Жуков призван в армию. Вряд ли тогда ему приходило в голову, что со своей гражданской профессией он попрощался навсегда.
После кавалерийских курсов в 1916 году унтер-офицер Жуков был откомандирован на Юго-Западный фронт в распоряжение командира 10 Новгородского драгунского полка. Участвуя в боевых действиях, «за захват немецкого офицера» награждён Георгиевским крестом 4 степени. В октябре получил тяжёлую контузию и вследствие частичной потери слуха, направлен в запасный кавалерийский полк.
За ранение в бою удостоился второго Георгиевского креста, на этот раз 3 степени. После роспуска эскадрона в декабре 1917 года вернулся в Москву, затем в деревню к родителям, где долго болел тифом.
В августе 1918 года Жуков поступил на службу в Красную Армию, дрался на фронтах Гражданской войны, после окончания Рязанских кавалерийских курсов стал сначала командиром взвода, а затем командиром эскадрона.
В 1922 году краском Георгий Жуков был награждён орденом Красного Знамени за участие в подавлении Антоновского восстания.
Георгий Жуков.
Первая звезда Героя
Его карьера в межвоенный период развивалась параллельно с карьерой другого знаменитого маршала Великой Отечественной Константина Рокоссовского. В 1930 году Рокоссовский командовал 7 Самарской кавдивизией, командиром бригады в которой был Жуков.
Жуков обойдёт его в период «большого террора», когда Рокоссовский окажется на волосок от гибели. Жукова репрессии обойдут стороной, и он впоследствии поможет бывшему начальнику вернуться в строй. В Великую Отечественную они будут сражаться бок о бок, делая общее дело, но продолжая спорить и конкурировать между собой.
В 1939 году Георгий Жуков одержит свою первую значительную победу, разгромив японцев на Халхин-Голе и заставив их отказаться от планов масштабного нападения на СССР.
За эту операцию комкор Жуков удостоился звания Героя Советского Союза и ордена Красного Знамени МНР.
Константин Рокоссовский, давая характеристику своему подчинённому в начале 1930-х, укажет, что для штабной работы Жуков не подходит, так как «ненавидит её». По иронии судьбы, в начале 1941 года начальником Генерального штата РККА станет именно Георгий Жуков.
На такое решение во многом повлияли блестящие действия Жукова во время оперативно-стратегических игр на картах. Играя за условного противника, он наглядно покажет слабые места советских войск на западном направлении, используя во многом те же манёвры, какие в июне 1941 года будут применять немцы. Увы, предвидение Жукова в начале реальной войны не очень помогло.
«Надо откровенно сказать, ни у наркома, ни у меня не было необходимого опыта в подготовке вооружённых сил к такой войне, которая развернулась в 1941 году», — писал впоследствии Жуков в воспоминаниях.
«Кризис-менеджер» Великой Отечественной
Пост начальника Генштаба Жуков оставит в конце июля 1941 года, передав его опытнейшему Борису Шапошникову. Многие полагают, что этот уход с должности станет свидетельством непригодности военачальника к такой работе, о чём предупреждал Рокоссовский.
Произойдет это, однако, после одного из самых жестких разговоров между Жуковым и Сталиным, где у каждого будет своя правда. Жуков будет требовать оставления Киева и отвода войск, предупреждая об опасности военной катастрофы. Сталин, рассматривавший вопрос с точки зрения политика, считал, что утрата Киева нанесет слишком значительный политический ущерб. Перепалка кончилась уходом Жукова с поста, но прав оказался он: Киев пал, а разгром группировки советских войск в этом районе стал одной из самых масштабных неудач Красной Армии за всю войну.
Парадокс, но эта отставка Жукова, возможно, стала решающим фактором, повлиявшим на провал немецкого блицкрига. Жуков стал выполнять обязанности военного «кризис-менеджера», которого отправляли спасать положение там, где оно казалось безнадёжным.
В начале сентября Жуков организует и проведёт Ельнинскую наступательную операцию, освободив Ельню и срезав так называемый «ельнинский выступ».
Через три дня после окончания операции под Ельней Жуков примет Ленинградский фронт, где положение стало катастрофическим, а город оказался на грани сдачи. За три недели путём активных действий и жёстких решений Жуков стабилизирует фронт, не допустив падения Ленинграда.
8 октября 1941 года его отзовут под Москву, где из разбитых и разрозненных частей Резервного и Западного фронтов он будет строить оборону, чтобы удержать столицу.
В разгар оборонительных боёв на подступах к Москве Жукову позвонит Сталин:
«— Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.
— Москву, безусловно, удержим», — ответит Жуков. Ответит, взяв на себя неимоверно тяжёлое обязательство.
Он будет отдавать жёсткие распоряжения, за трусость и отступление без приказа грозить расстрелом на месте. Многим его жёсткость будет казаться неоправданной. Но Москву удержали...
Маршал Советского Союза Георгий Жуков.
Право посылать на смерть
Когда контрнаступление под Москвой уже успешно развивалось, Жуков однажды прилёг отдохнуть и проспал больше суток. Добудиться не могли: тяжелейшие нагрузки и невероятное нервное напряжение дали о себе знать.
Георгий Жуков в течение войны принимал участие в разработке крупнейших операций советских войск, как успешных, так и неудачных. Ему в укор часто будут ставить пренебрежение солдатскими жизнями, приписывая фразы, которых он никогда не говорил.
«— Моя эмоциональность понятна — там люди гибнут, а ты бессилен им помочь!
— Солдаты.
— А вы не помните, что они ещё и люди?
— Нет, не помню, не имею права, иначе начну думать, что у них есть отцы, матери, дети, что их ждут дома... тогда трудно будет на смерть их посылать... а приходится...»
Это спор между членом военного совета Исаевым и командующим армией генералом Бессоновым из романа «Горячий снег» писателя Юрия Бондарева. Бондарев, который сам прошёл войну, вложил в уста своего героя слова, которые во многом объясняют смысл и образ действий Георгия Жукова.
Жуков был жесток и требователен и посылал людей на смерть, но не ради самолюбования, а ради достижения необходимого результата.
Говоря о Жукове, часто проводят параллели с одним из самых почитаемых американских полководцев, триумфатором Гражданской войны, лидером северян и президентом США Улиссом Грантом. «Я никогда не считаю своих мертвецов», — такую фразу приписывают Гранту, который никогда не считался с потерями для достижения цели.
Маршал Победы
Безжалостность Жукова к своим подчинённым преувеличивается: будь так, не было бы в победившей стране народного почитания маршала. Однако военачальник, умевший принимать на себя груз ответственности, готов был приносить жертвы, если это действительно было нужно для победы.
В 1945 году Георгию Жукову как командующему Первым Белорусским фронтом, будет поручена главная роль в операции по взятию Берлина. Критики маршала спустя десятилетия будут рассказывать о немыслимых жертвах Красной Армии, выдумывая несуществующие слова самого Жукова и западных военачальников, якобы резко критиковавших его за методы её проведения.
Однако факты говорят о другом: во время Второй мировой войны не было других примеров взятия столь хорошо укреплённого города в столь краткие сроки. При этом потери для такой операции оказались весьма умеренными. Берлинская операция оказалась жемчужиной советской военной мысли.
8 мая 1945 года в 22:43 (9 мая в 0:43 по московскому времени) в Карлсхорсте Жуков принял от генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля безоговорочную капитуляцию войск нацистской Германии.
24 июня 1945 года маршал Жуков принял Парад Победы Советского Союза над Германией в Великой Отечественной войне, который состоялся в Москве на Красной площади. Командовал парадом вечный соратник и оппонент Константин Рокоссовский.
Георгий Жуков. 1971 г.
«Придворные» интриги страшнее вражеских армий
В мирной жизни Жуков, обретший огромное влияние и популярность, оказался слишком неудобен. При Сталине он отправился командовать Одесским, а затем Уральским военными округами, вернувшись на должность первого заместителя министра обороны СССР уже после смерти вождя.
В схватке за «сталинское наследство» Никита Хрущёв использует Жукова как «ферзя», который 26 июня 1953 года поставит «мат» Лаврентию Берии. Всесильный глава МВД мог смутить кого угодно, но только не Жукова.
В 1955 году Жуков займёт пост министра обороны СССР, и в этой должности даст команду на проведение операции «Вихрь» по подавлению антиправительственного восстания в Венгрии.
В 1957 году под Хрущёвым всерьёз зашатается кресло, и лишь вмешательство Жукова спасёт главу государства от отставки. Но Никита Сергеевич этого спасения перепугается ещё больше, и в конце того же года в «Правде» появится статья, в которой Жукова будут обвинять в том, что он «оказался политически несостоятельным деятелем, склонным к авантюризму в понимании важнейших задач внешней политики СССР и в руководстве Министерством обороны».
В феврале 1958 года самый народный маршал страны окажется в отставке и информационной блокаде. Четырежды Герой Советского Союза, кавалер двух орденов «Победа» словно исчез. Константин Рокоссовский поддержит линию Хрущёва в отношении Жукова, но скоро и сам попадёт в опалу, когда откажется писать по его заказу антисталинскую статью.
«В смерть уезжает пламенный Жуков»
Лишь в 1965 году, на 20-летие Победы Жукова вновь пригласят на официальное мероприятие в Кремль, где его встретят продолжительной овацией.
До самой смерти Жуков будет находиться в очень странном статусе. Кажется, новое советское руководство во главе с Леонидом Брежневым его побаивалось. Интервью у маршала брали редко, статьи его тщательно редактировали, как и мемуары под названием «Воспоминания и размышления», которые впервые были выпущены в 1969 году.
В ноябре 1973 года умерла жена маршала, и это всерьёз подкосило его собственное здоровье. Последовал инфаркт, после которого он уже не оправился. Георгий Константинович Жуков умер 18 июня 1974 года.
Будущий Нобелевский лауреат Иосиф Бродский, к тому времени уже два года находящийся в эмиграции в США, написал стихотворение «На смерть Жукова», которое и сейчас вызывает не меньше споров, чем личность маршала:
Вижу колонны замерших внуков, гроб на лафете, лошади круп. Ветер сюда не доносит мне звуков Русских военных плачущих труб. Вижу в регалиях убранный труп: В смерть уезжает пламенный Жуков. Воин, пред коим многие пали Стены, хоть меч был вражьих тупей, Блеском манёвра о Ганнибале Напоминавший средь волжских степей. Кончивший дни свои глухо в опале, Как Велизарий или Помпей. Сколько он пролил крови солдатской В землю чужую! Что ж, горевал? Вспомнил ли их, умирающий в штатской Белой кровати? Полный провал. Что он ответит, встретившись в адской Области с ними? «Я воевал». К правому делу Жуков десницы Больше уже не приложит в бою. Спи! У истории русской страницы Хватит для тех, кто в пехотном строю Смело входили в чужие столицы, Но возвращались в страхе в свою. Маршал! Поглотит алчная Лета Эти слова и твои прахоря. Всё же, прими их — жалкая лепта Родину спасшему, вслух говоря. Бей, барабан, и военная флейта, Громко свисти на манер снегиря.
Сам Георгий Константинович, местом последнего упокоения которого стала стена Московского Кремля, подводя итоги жизни, в мемуарах написал так: «Для меня главным было служение Родине, своему народу. И с чистой совестью могу сказать: я сделал всё, чтобы выполнить этот свой долг... Я прожил жизнь с сознанием, что приношу пользу народу, а это главное для любой жизни».
