Компания Mattel начала продавать «гендерно-нейтральных» кукол Барби, которых сам ребёнок по желанию может трансформировать в мальчика или девочку. У новой игрушки нет вторичных половых признаков (груди) и привычных очертаний фигуры (например, женской талии). Барби-трансформера уже назвали «символом ЛГБТ-сообщества» и «ударом по детству». Эксперты по семье утверждают, что таким образом новым поколениям хотят окончательно подорвать психику.
Зачем это нужно идеологам гендерного равенства объяснил демограф, социолог, исполнительный директор Днестровско-Прутского информационно-аналитического центра, член рабочей группы по совершенствованию законодательства в социальной сфере при Госдуме Игорь Иванович Белобородов.
Владимир Кожемякин: Игорь Иванович, почему Европа, несмотря на очевидную убыль коренного населения, намеренно разрушает традиционную семью? Нормальному человеку это кажется противоестественным.
Игорь Белобородов: Это вопрос политического лоббирования. Многие политики, стоящие у руля Евросоюза, — люди бездетные, без семьи. Их все наши проблемы — убыль населения, кризис, упадок семьи — не интересуют. На эти опасения они отвечают, что, мол, семья отмирает, а для деторождения существует суррогатное материнство.
Более того, семья для них — красная тряпка, враг номер один, поскольку они видят в ней, как в зеркале, своё извращение. Поэтому они и дальше будут приветствовать ювенальную юстицию, которая отбирает детей у нормальных родителей и отдаёт их гомосексуалистам, продвигать сексуальное просвещение начиная с детского сада. А в будущем мы можем увидеть не только гендерно-нейтральную Барби, но и изменившиеся сказки, где король влюбляется вовсе не в прекрасную незнакомку, а... в другого короля.
В Германии, Швейцарии, Франции, Австрии, странах Скандинавии вообще практикуются уникальные методы сексуального образования: там не просто рассказывают об этом на уроках, а призывают детей экспериментировать с однополостью как можно раньше, то есть сначала «удовлетворяйте себя сами», а потом — «возраст сексуального согласия надо пересмотреть».
В Голландии несколько лет назад была официально зарегистрирована партия педофилов, которая намеревалась участвовать в выборах: она призывала сократить возраст вступления в сексуальные отношения как минимум до 10-12 лет. А в Швейцарии уже наладили выпуск презервативов детского размера, то есть для десятилетних мальчиков.
Тот аргумент, что мы с вами как традиционно ориентированные люди считаем все это противоестественным, для «них» мало что значит. Наоборот, чем более противоестественно, тем более желательно, чтобы это было воплощено на практике.
Всё это даже не социальная инженерия, этот этап уже ими пройден. Экспериментами они занимались лет 15-20 назад, а сейчас сделали определённые выводы и взяли чёткий курс на превращение общества в гендерно разнообразный социум. В этом смысле никаких ограничений уже не существует.
Во Франции, например, в некоторых университетах нет туалетов, разделённых по половому признаку, как нет и перегородок в самих туалетах, то есть те женщины, которые по-прежнему способны испытывать стыд в таких ситуациях, вынуждены либо терпеть, либо, стесняясь, справлять нужду рядом со стоящими мужчинами.
Учёные оправдывают и поощряют эту идеологию, поскольку тех деятелей науки, которые отказались продвигать ее, давно списали со счетов: у них нет рабочих мест, грантов, научного имени, карьерные лифты для них закрыты. После такой люстрации в этой системе остались только те, кто принял гендерную идеологию. Остальные же превратились в маргиналов, выживающих лишь за счет публикаций правдивых трудов и книжек, распространяемых за пределами «просвещенной» Европы.
Здесь нет конкретной цели снизить рождаемость. Идеологам «гендера» абсолютно все равно, что будет после них, хоть потоп. Сейчас их задача — переформатировать европейское общество на свой лад.
— Помимо вырождения, над Европой нависла другая опасность: мигранты. Их много, они исповедуют традиционные ценности, с рождаемостью у них всё в порядке. И скоро европейцам придётся потесниться, освободив им пространство для жизни?
— Отвечаю: этого не будет! Потому что европейский ассимиляционный механизм работает на полную катушку: дети мигрантов идут в европейские школы, и буквально в следующем поколении мы увидим таких же лояльных к извращениям подростков, только с более тёмной кожей. В Канаде та же история. Поэтому имеют шанс сохранить себя только замкнутые общины мигрантов, и вряд ли их будет слишком много.
— Но говорят, что все наоборот: мигранты не хотят перенимать западную культуру, враждебны к ней и живут замкнутыми сообществами, не ассимилируясь. Разве не так?
— Это утверждение справедливо для первого поколения мигрантов и для людей поистине религиозных. Каков процент последних, оценить сложно. Но мы имеем дело с очень сильными проявлениями естества: например, половой инстинкт и информация порнографического содержания на уроках так называемого сексуального просвещения в начальной школе — очень действенные инструменты, способные подорвать любую цивилизацию.
Так или иначе, любой мигрант надеется, что его ребенок будет успешным в обществе. Видя недостатки западного общества, родители хотят, чтобы он сохранял традиционную культуру, но все-таки обучался языку, получал знания и впоследствии имел достойную работу, мог общаться и налаживать связи, а это оказывается невозможным без системы образования, которая содержит растлевающие компоненты.
Это происходит незаметно: как бы естественно вместе с другими знаниями ребенок получает информацию о «гендерной одинаковости». У него формируется лояльность к негативу, стирается грань между добром и злом. Телевидение, интернет — всё работает на это. Ни одна традиционная культура в такой среде долго выжить не в состоянии. Родители этих детишек, получившие образование у себя на родине, безусловно, устоят. Но сколько из них сможет удержать своих детей от такой ассимиляции, остается большим вопросом. Думаю, что немногие.
— И как сможет существовать общество, в котором стёрта грань между добром и злом, запретом и разрешением?
— Общество в Европе уже находится в периоде полураспада. 20% женщин в Германии сознательно не хотят рожать. По данным опросов, в странах Западной и Северной Европы уровень одобрения бездетности — «чайлдфри» — достигает 90%. В Испании 20-25% подростков имеют гомосексуальную ориентацию. Такого в истории ещё не было. И всё это искусственно запущенные процессы и тренды.
Куда бы мы ни глянули на карту Европы, за исключением, может быть, Польши, Венгрии, частично — Италии, везде одно и то же. В этом смысле европейское общество атомизировано до предела.
Сейчас уже в ряде государств, которые задают здесь тон, — Германии, Голландии, Бельгии, странах Скандинавии и других — не стоит вопрос о спасении семьи. Традиционная семья считается ценностью лишь у отдельных представителей вымирающего типа белого европейца и у мигрантов.
Некоторая надежда остаётся на Польшу, Венгрию и Италию, которые противостоят гендерной теории, несмотря на жёсткое давление Евросоюза. Однако западные идеологи пытаются уверить общество в том, что нынешний тип человека уходит в прошлое и его заменит некий новый тип, который будет размножаться с помощью репродуктивных технологий: суррогатного материнства, искусственной инсеминации, выращивания младенца вне организма матери, то есть в пробирке.
Недавно в Брюсселе прошла выставка суррогатных матерей, основными посетителями которой были представители элитной прослойки гомосексуалистов. Формируется новый рынок, который исчисляется уже десятками и сотнями тысяч человек.
Обратите внимание, что почти все российские эстрадные исполнители соответствующей ориентации уже давно прикупили себе по одному или паре суррогатных детей, принципиально не вступая в брак и всячески афишируя это. «Пионерами движения» были Рики Мартин и Элтон Джон, а потом и наши красавцы это подхватили.
Вспомогательная репродукция уже работает в Европе на полных оборотах, и, думаю, ягодки еще впереди.
В манифесте гомосексуального движения в США ещё в 1987 г. было прямо и агрессивно заявлено, что гомосексуалисты как социальная группа и политический класс не рассматривают какой-то компромисс с семьёй. Их цель — её разрушение, а в дальнейшем они видят пополнение своих рядов исключительно за счёт репродуктивных технологий.
В этом случае они сразу получают готового ребёнка и воспитывают его по собственному образу и подобию. А кроме того, добрая половина из этих извращенцев — педофилы, для которых иметь свободный доступ к детям и использовать их для собственных утех всегда было заветной мечтой, тем более если это совершенно законно. Дороговато, правда, пока, но по европейским меркам вполне доступно.
Заметьте: отмирает не только понятие семьи, но и понятие частной собственности как таковой. Всё можно взять в аренду: от квартиры до «друга на час». Человека делают максимально отвязанным от привычных вещей. Если у тебя нет семьи, значит, ты можешь что угодно менять, арендовать, пользоваться чужими, государственными услугами. В результате человек рискует превратиться в этакое перекати-поле: сегодня он живёт здесь, завтра там, всё время меняет виды деятельности, окружение, сексуальную ориентацию и т. д. Речь идёт о конструировании нестабильного типа личности.
При этом вопрос так называемого демографического спасения вообще не стоит на повестке дня. Мол, чего вы переживаете? Есть суррогатные матери, скоро придумают разные формы клонирования. А в будущем целыми армиями можно создавать послушных биороботов, которые будут выполнять ту или иную работу.
— Неужели в руководстве Евросоюза все такие?
— Это входной билет туда. Гомосексуальное сообщество — кастовое объединение индивидуумов. Оно, как этническая мафия, тянет на влиятельные позиции своих любовников, друзей своих друзей и пр. Им гораздо интереснее вращаться в собственных кругах.
— И всё же большинство населения Европы — люди пока ещё с нормальной ориентацией. Почему же у них отказывает инстинкт самосохранения? Они не видят этих опасностей?
— Их очень сильно перемололи идеологически. Как правило, мы имеем дело с равнодушным либо лояльным большинством, которое не противостоит пороку. Вся система образования заточена на то, чтобы населением это воспринималось с одобрением. С детских лет детей из обычных семей пытаются сексуально переориентировать, и весьма эффективно, потому что соответствующие программы отлажены и над ними трудятся социальные инженеры и психологи.
Дети с младых ногтей впитывают то, что впоследствии будут считать нормой. Им внушили, что такое образование и гей-парады — это элемент демократии и здорового общества. А на тех, кто смеет этому противостоять, тут же обрушивается репрессивная машина: они становятся изгоями и не могут устроиться на работу, получить признание. Если у них уже есть дети, то под предлогом «опасности для общества» их начинают забирать у родителей.
— Есть версия, что всё это проворачивает пресловутый «золотой миллиард». Представителям этого закрытого клана богачей выгодно, чтобы общество разделилось на дешёвую и легко управляемую рабочую силу и немногочисленную элиту, которую рабочая сила будет обслуживать. Этакий геноцид наоборот: коренное население они заменяют на более им удобное.
— Гендерная идеология и технология разрушения семьи с одинаковой силой внедряются по всему миру: в Африке, Азии, Латинской Америке. Это, конечно, выгодно элите ряда развитых стран. Но речь не идёт о снижении численности людей с определённым цветом кожи. Европа уже в упадке, а в Африке, например, работы непочатый край.
Вместе с отрицанием семьи и половой идентификации удар направляется и на национальную идентичность: идеальный человек видится создателям Барби-трансгендера этаким представителем смешения трёх рас, который принимает все извращения и отклонения в психике и не привязан ни к чему. Короче, полный слом идентичности.
Но в этом случае и понятие «закон» может быть нивелировано полностью. Готов ли этот «золотой миллиард» жить в эпоху анархии?
